Никому не в обиду, и тем не менее: начав худеть на 37 кг и похудев на 12, я перестал слушать депрессивную музыку с алкогольными и нарко подтекстами. Такой музыки особенно много в русском роке, а подтекстов-зависимостей (да и текстов, что греха таить) много в русской культуре вообще.
Эта музыка разонравилась мне не специально, а сама собой – как бабка отшептала. До похудения бывало в машине едем с сыном и подпеваем хором ДДТ или Гарику Иванычу Сукачеву или Сургановой и оркестру, а сейчас сын балуется, переключая станции, и, когда попадает на “Наше радио”, сразу прошу переключить.
На что? Ну, на “Релакс”, на “Орфей”, на то же самое “Монте-Карло”.
Мне настолько нравится, что неуютный остров моего многолетнего изгнания в 112 кг нездоровья почти потерялся на горизонте, что я сильнее
налегаю на весла и захлопываю двери даже перед самыми безобидными приветами из нездорового прошлого.
“Доцент, я тебе говорил, что я завязал? – Г-г-г-оворил…- Ну вот и не обижайся!..”
С началом похудения мои культурные запросы стали на удивление просты, понятны и утилитарны. Музыка должна радовать, книги – давать знания, кино – развлекать. Если не делать вид, то никаких проклятых терзающих вопросов русской культуры не существует в природе. Их нет нигде во Вселенной, кроме нездоровых мозгов, которых, впрочем, и самих не существует ровно в той мере, в какой они нездоровы. Это плоды больного воображения людей, которые много лет терзали себя и близких, живя в тяжелых зависимостях. И, вместо того, чтобы лечиться, скажем, от игромании, они находили на страницах собственных же сочинений тонкие психологические
оправдания нежеланию взять себя в руки.
Когда всю неделю слушаешь по дороге на работу Наше Радио , смотришь по федеральным каналам Брата-1 за Братом-2 (кто-нибудь знает, зачем его нам так много 🔂показывают?) и крутишь в голове наизусть так много русской поэзии ХХ века, что сами всплывают цитаты почти на каждый случай жизни, то в пятницу вечером хочется одного – нажраться водки. И оно бы и ладно, но если ее нажраться, то захочется много поесть, а если много поесть, то будешь всегда много есть и никогда не похудеешь на 37 кг. А если не похудеешь на 37 кг, то в течении года-двух либо умрешь, либо, что еще хуже, умрешь не сразу, а полежишь пяток лет в кровати с инсультом и диабетической стопой, наблюдая, как колбасит переходный возраст твоих детей, безденежье – постаревшую на глазах жену, а ты, жирный постинсультный фон-барон лежишь и не можешь помочь ни им, ни себе.
В этом причина моего отказа от культур-мультур депресняка, а вовсе не в эстетических пристрастиях. Кто спорит, люди они талантливые, хоть и больные и головой и нутром. Я всего лишь не хочу, чтобы через их талантливое творчество их тяжелые зависимости передавались мне. У меня хватало своих, но я от них почти освободился🐧🔜🏄♂️.
И имейте в виду, ребята: депресняк очень заразен.
Читайте меня на Яндекс Дзен, ВКонтакте и на Фейсбуке.
Если поставите лайк👍 и подпишетесь, можем собраться и худеть вместе🧗♂️
Денис, вот как Вы точно это подметили! Занимаюсь классической музыкой (академ/пение), и к началу сезона встает вопрос нового репертуара, или хорошо забытого старого. В молодости мне очень хотелось петь серьезные и грустные русские романсы – “Отрывок из Мюссе”, “Ночи безумные”, “Пронеслись мимолетные грёзы”, “Утро туманное”, “Отцвели уж давно хризантемы в саду” и т.д. А педагог не давала, мол, рано тебе, не надо, пой “Утреннюю серенаду”, “Мотылек и фиалка” и “Девицы-красавицы”. Так вот, сейчас всё поменялось с точностью до наоборот – ищу радостные, позитивные вещи, вальсы. А их в русской музыке немного, мрака и страданий горааааздо больше. Слушатели, конечно, будут слушать и жестокие вещи, но зачем? Искусство должно приносят радость и красоту, чтобы крылья вырастали, а не ломались.
Какой у Вас репертуар хороший🌹 Не только в русской музыке, но и в русской литературе мрака и страданий, по моему, больше, чем здоровья. На этом навозе возникла агрессивная субкультура, объясняющая эти мрак и страдания не болезнью и зависимостями конкретного творца, а мутными историософскими бреднями, что русские почему-то должны всех спасти и всем показать чего-то, не кузькину, так кузьмы, не мать, так мамочку. Толпе такая точка зрения очень импонирует и субкультура стала культурой, потом государственной культурой и дальше Вы знаете